Довлатов электронного мозга

Степан (в метавселенной известный как @Stepan_Void) сидел на веранде модного коворкинга «Патрики-Ашрам» и смотрел, как в его латте на безлактозном молоке растворяется цифровая подпись реальности. В воздухе пахло дорогим вейпом со вкусом «Смирение» и жареными фактами.

Уведомление пришло прямо на сетчатку, минуя устаревший интерфейс смартфона. Красный конверт с гербовой печатью, пульсирующий в дополненной реальности.

«Федеральный закон № 60-Z. О внесении изменений в структуру реальности и использовании нейроресурса граждан 1998–2012 г.р.»

Степан моргнул, пытаясь смахнуть наваждение, но текст не исчезал. Он настойчиво висел перед глазами, перекрывая вид на бутик, где продавали NFT-кроссовки для астральных тел.

— Шестьдесят часов, — произнес голос сбоку.

Рядом, в позе лотоса, сидел Борис Борисович — куратор Степана по линии духовно-скрепного маркетинга. Борис Борисович выглядел как гибрид буддийского монаха и полковника ФСБ в отставке: оранжевая роба была подпоясана армейским ремнем, а в руке он крутил четки из переплавленных биткоинов.

— Что «шестьдесят»? — спросил Степан, чувствуя, как холодеет внутри его виртуальная чакра.

— Рабочая неделя, Степа. Для зумеров. Госдума приняла. Теперь ты обязан вырабатывать шестьдесят часов чистого присутствия в неделю.

— Но это же… — Степан попытался подобрать слово, которое не звучало бы экстремистски. — Это же кринж. Это не по фэн-шую. Мы же поколение осознанности! Мы работаем в потоке!

Борис Борисович грустно усмехнулся, и его лицо на секунду пошло пикселями — барахлил государственный фильтр эмпатии.

— Вот именно, Степа. В потоке. А поток надо направлять. Видишь ли, наверху посчитали… — он неопределенно ткнул пальцем в небо, где висел дирижабль с рекламой ипотеки на загробную жизнь. — Посчитали, что ваше поколение генерирует слишком много свободной энергии. Вы называете это «вайб». Мы называем это «неучтенный гаввах».

— Гаввах?

— Энергия страдания и преодоления, на которой держится ВВП нашей великой Родины. Раньше ее добывали на заводах, в очередях и плацкартных вагонах. А вы? — Борис Борисович с презрением оглядел стильный худи Степана. — Вы сидите в ТикТоке, пьете матчу и вибрируете на высоких частотах. Это опасно. Это разжижает ткань бытия. Если зумер не занят делом шестьдесят часов в неделю, он начинает мечтать. А мечты зумера — это дыры в бюджете.

Степан почувствовал, как его накрывает экзистенциальный ужас. 60 часов. Это же больше, чем он тратил на сон и скроллинг ленты вместе взятые.

— И что мне делать? — спросил он. — Идти на завод? Точить болванки?

— Ну зачем так грубо, — поморщился куратор. — Мы же не звери. Мы цифровая держава. Твоя задача — сидеть перед монитором и обучать государственную нейросеть «Скрепа-3.0».

— Чему обучать?

— Отличать иронию от госизмены. Работа тонкая, требует полного погружения. Шестьдесят часов в неделю ты будешь смотреть мемы и ставить галочки: «смешно», «грустно», «экстремизм», «духовно».

— Но это же бессмысленно! — воскликнул Степан. — Нейросеть сама может…

— Тише, — Борис Борисович наклонился к самому уху Степана, и от него пахнуло ладаном и дорогим коньяком. — Смысл не в результате, Степа. Смысл в процессе. Смысл в том, чтобы ты устал. Понимаешь? Усталый зумер не хочет релоцироваться. Усталый зумер не думает о гендерной флюидности. Усталый зумер хочет только одного — лечь лицом в подушку, включить сериал про ментов и чувствовать единение с предками. Мы возвращаем вам дар, который вы потеряли.

— Какой дар?

— Дар безысходности, — торжественно произнес Борис Борисович. — Единственную скрепу, которая реально работает.

Степан посмотрел на уведомление. Таймер уже тикал. 59 часов 59 минут до конца недели. В правом углу зрения появилась иконка кирки и лопаты, стилизованная под 8-битную графику.

— Это геймификация? — с надеждой спросил Степан.

— Это жизнь, — ответил Борис Борисович, растворяясь в воздухе. — И помни, Степа: кто не работает — тот не существует. В буквальном смысле. Твой аккаунт на Госуслугах привязан к аппарату искусственного дыхания Вселенной.

Степан вздохнул, сделал последний глоток остывшего латте и мысленно кликнул «Принять условия пользовательского соглашения». Мир вокруг слегка потускнел, потеряв пару гигабайт яркости, но зато стало как-то спокойнее. Понятие «будущее» исчезло, уступив место бесконечному, стабильному и нормированному «сейчас».

Он открыл первый мем. На нем кот смотрел в пустоту. Степан поставил галочку «духовно». Оставалось всего 59 часов 58 минут.